Пистолет-пулемет Дегтярева
Пистолет-пулемет Дегтярева стал первым представителем этого вида оружия, принятым на вооружение Красной армии. И, в общем, нельзя сказать, что первый автоматический «блин» вышел комом, хотя в самом начале Великой Отечественной войны ему пришлось уступить дорогу более современным моделям.
Вопрос о постепенном переходе РККА к автоматическому оружию был поставлен в 1925 году, когда затухли последние всполохи Гражданской войны и можно было спокойно подумать, в какую сторону следует реформировать армию.
Он был первым
Отвечавший за вооружение Артиллерийский комитет больше интересовался самозарядными автоматическими винтовками - благо еще в 1913 году первая подобная модель была создана Владимиром Федоровым. Ученик Федорова, тульский оружейник Василий Дегтярев, со временем пустился в самостоятельное плавание, сосредоточившись именно на пистолетах-пулеметах, или, как их чаще называли, автоматах.
Правда, поначалу работа на этом направлении у Дегтярева не клеилась - возможно, потому, что Артком изначально неверно сформулировал техническое задание, предписав, чтобы автоматы конструировались под нагановские патроны. Во всяком случае, по результатам испытаний 1930 года были отвергнуты и «легкий карабин» Токарева, и дегтяревский автомат, сконструированные на основе его удачного ручного пулемета.
Дело пошло, когда решили перейти на патрон популярного пистолета Маузера, бутылочная форма которого повышала надежность подачи из магазина. К тому же переход на этот калибр давал существенную экономию, поскольку можно было использовать отбракованные стволы трехлинеек.
К следующим испытаниям 1932-1933 годов Дегтярев предложил новую модификацию со свободным затвором конструкции Токарева, Коровина, При-луцкого и Карелина.
Впрочем, и эту модель пришлось дорабатывать, прежде чем в 1935 году ее приняли на вооружение как 7,62-миллиметровый пистолет-пулемет образца 1934 года системы Дегтярева (ППД). Выпускать его решили на Ков-ровском заводе №2 во Владимирской области.
Впрочем, темпы производства не впечатляли: в 1934 году было выпущено всего 44 экземпляра, а к 1940-му -чуть более 5 тысяч. Поскольку изрядное число автоматов отправили испанским республиканцам, можно сказать, что в Красной армии присутствие ППД не очень-то и заметили. К автоматам вообще относились как к «полицейскому» оружию, предпочитая вооружать красноармейцев самозарядными и автоматическими винтовками.
Детище Дегтярева выдавалось «отдельным категориям бойцов РККА, пограничной охране НКВД, пулеметным и орудийным расчетам». В сущности, можно было бы говорить о проводимых в армейских масштабах испытаниях, в ходе которых тестировались технологические параметры оружия, а также обкатывалась тактика его использования.
«Дегтярь» против «Светы»
Конструируя ППД, Дегтярев ориентировался на немецкие образцы МР18, МР28 и «Рейнметалл» МР19.
Действие автоматики основывалось на использовании энергии отдачи свободного затвора.
Ствол имел четыре нареза, идущих слева вверх направо. Спереди к ствольной коробке на резьбе крепился перфорированный кожух ствола, предохранявший руки стрелка от ожогов.
Затвор состоял из рукоятки, ударника с осью, бойка и выбрасывателя с пружиной, совмещенного с рукояткой предохранителя. Возвратный механизм -из возвратной пружины и затыльника с направляющим стрежнем. Спусковой механизм размещался в отдельной коробке, закреплявшейся шпилькой, и был рассчитан на огонь очередями и одиночными выстрелами.
Предохранитель располагался на взводной рукоятке, причем его конструкция оказалась столь удачной, что позднее перешла к пистолету-пулемету Шпагина (ППШ).
Вес оружия без магазина составлял 3,36 кг, длина - 788 мм, скорострельность - около 1000 выстрелов в минуту.
Прицельные приспособления были рассчитаны на дистанции от 50 до 500 м. При убойной дальности 800 м палить по врагу даже с расстояния полкилометра смысла не имело. Однако поразить одиночным выстрелом противника, находившегося на дистанции 300 м, было вполне реально, что превосходило показатели других автоматов того времени.
В 1938-1939 годах ППД модернизировали, повысив надежность крепления магазина и окрестив полученный продукт как «пистолет-пулемет образца 1934-1938 годов системы Дегтярева», или «второй образец». Правда, биография этого второго образца оказалась короткой.
Главным аргументом против ППД была его высокая себестоимость. В ценах 1939 года один экземпляр обходился в 900 рублей, при том что другое известное детище Дегтярева - ручной пулемет - стоило всего на 150 рублей дороже.
Впрочем, как таковой ППД не сняли с вооружения. Его просто убрали из производственной программы, а имевшиеся в войсках (кроме пограничных и конвойных частей) экземпляры изъяли и отправили на склады, где их, впрочем, предписывалось «хранить в порядке», обеспечив «соответствующим количеством боеприпасов».
Практически одновременно на вооружение была принята самозарядная винтовка Токарева - СВТ, известная также под ласковым именем «Света».
«Блокадник», дошедший до Берлина
Однако уже в конце года судьба ППД сделала новый крутой вираж, что объяснялось печальным опытом, полученным в ходе Зимней войны с Финляндией.
Используемые финнами автоматы «Суоми» произвели огромное впечатление на красноармейцев, хотя масштабы их использования были не столь уж большими (всего нескольких процентов от общего количества финского стрелкового оружия).
Из строевых частей в штабы полетели запросы: прислать побольше пистолетов-пулеметов, чтобы вооружить «хотя бы одно отделение на роту».
Склады снова опустошили, что-то изъяли у пограничников, а главное, с января 1940 года на вооружение приняли срочно усовершенствованный ППД, переведя выпускающие его предприятия на трехсменный режим работы. Наиболее загруженным оказался ближайший к фронту Сестро-рецкий инструментальный завод, на долю которого и пришлась большая часть продукции. Новая модель, сохранившая индекс 34/38, кардинально отличалась от первых двух образцов даже своим внешним видом.
Ствольная коробка стала изготавливаться из трубчатой заготовки вместо фрезерованной.
Количество отверстий на кожухе ствола сократилось с 55 коротких до 15 длинных. Отдельный ударник на оси заменил неподвижно закрепленный в чашечке затвора боек.
Были упрощены выбрасыватель с пластинчатой пружиной, ложа, спусковая скоба, предохранитель, что, соответственно, снизило себестоимость.
Помимо рассчитанного на 25 патронов секторного магазина, ввели барабанный магазин на 73 патрона, внешне смахивавший на магазин от «Суоми», но отличавшийся от него конструкцией крепления. Конструкция, впрочем, была не слишком надежной, но большая емкость стала немаловажным фактором в условиях скоротечного ближнего боя.
Едва новый образец ушел в серию, как Дегтярев представил еще одну модификацию с более надежным креплением магазина, хотя и с емкостью барабана меньше на четыре патрона.
Именно этот вариант и был повторно утвержден в качестве штатного орудия как «пистолет-пулемет образца 1940 года системы Дегтярева». Известно, что до конца года заводы произвели более 80 тысяч экземпляров, что сделало это оружие действительно массовым.
Великая Отечественная война сбила статистику, поскольку к концу 1941 года командование решило перейти на более надежный и технологичный пистолет-пулемет Шпагина. Однако переход потребовал некоторого времени. Например, на Ковровском заводе, даже перейдя на ППШ, из оставшихся деталей вручную собрали около пяти тысяч штук ППД.
На эвакуированном в Ленинград Се-строрецком заводе вообще не стали ломать технологию, так что тираж «блокадного выпуска» составил внушительную цифру: 42 870 экземпляров. От выпущенных в «мирных» условиях собратьев они отличались упрощенным откидным (вместо секторного) прицелом и формой предохранителя.
Вообще, ППД оказался неплохим оружием. Показательно, что трофейные автоматы использовались в частях вермахта и их союзников, а более пяти тысяч экземпляров в 1944 году были поставлены СССР партизанам Тито, и даже по окончании войны они состояли на вооружении Югославской народной армии.
Да и в Красной армии многие дошагали с этим автоматом до Берлина.