Ялмар Хорас Грили Шахт

Не существует однозначного мнения, принес этот немецкий финансист своей стране спасение или погибель. Ялмар Хорас Грили Шахт искренне любил свое отечество и думал, что желает ему добра. Но в итоге добро оказалось злом, польза - вредом, отечество, ради спасения которого он трудился, снова лежало в развалинах, а его «спаситель» чудом избежал виселицы.

Ялмар Хорас Грили Шахт искренне любил свое отечество и думал, что желает ему добра.
Ялмар Хорас Грили Шахт искренне любил свое отечество и думал, что желает ему добра.

Отец Ялмара Хораса Грили Шахта был простым учителем. А вот с матерью ему повезло - госпожа Шахт, урожденная фон Эггерс, принадлежала к знатному баронскому роду. Правда, не немецкому, а датскому. Родился младенец Шахт на севере Германии. Шел 1877 год. За год до этого молодая чета Шахт только что вернулась из Америки, где пыталась осесть, но неудачно. Отец бредил демократическими идеями, был большим поклонником острой политической прессы и даже своего сына назвал по имени неудачливого кандидата в президенты США Хораса Грили - журналиста и борца с рабством. Правда, матери удалось вмешаться в процесс имянаречения, и ее мальчик удостоился все же и традиционного датского имени - Ялмар.

Карандаш вместо ружья

Ялмар Хорас Грили Шахт рос ребенком воспитанным, здравомыслящим и очень способным. Талантов у него было так много, что долго он и сам не знал, какой жизненный путь избрать. Он учился сначала в университете Киля, где изучал медицину, потом в Берлине и Париже постигал филологию. Открылось его истинное предназначение на студенческих диспутах. Молодой Ялмар заинтересовался политэкономией. Так что завершил обучение он на отделении экономики в Мюнхенском университете. Ему было уже больше 20 лет.

Первая должность была невысокой - зато в большом «Дрезднер банке». Владельцу банка Герберту Гутману новый сотрудник понравился, и Ялмар довольно быстро стал продвигаться по карьерной лестнице. За несколько лет Шахт дослужился до должности помощника управляющего. Но ему хотелось большей самостоятельности и свободы действий. К тому же в 1908 году он вступил в масонскую ложу и стал задаваться вопросом, как может послужить своей Отчизне. Вопрос был не праздным. В 1914 году началась Великая война - Первая мировая. На фронт Шахта не призвали - он был так близорук, что носил пенсне с толстенными стеклами.

Так что все время он «провоевал» финансистом. Пытался наладить банковское дело в оккупированной немцами Бельгии. Начал с того, что ввел специальные облигации, которые должны были покупаться бельгийцами, чтобы оживить движение наличных и снабдить деньгами солдат. Однако бельгийцы не желали покупать эти облигации, а немцы предпочитали отбирать продукты безвозмездно или попросту печатать денежные знаки. Затея Шахта провалилась. В махинациях генералов обвинили его самого. Единственное, что спасло его от суда и тюрьмы, - то, что шла война. В 1916 году, выбравшись из бельгийской авантюры, Шахт вошел в правление незначительного Национального банка Германии. К тому времени успехи Германии на фронте сменились устойчивыми неудачами. Мир бурлил. Шахт мечтал о партии, которая сможет предотвратить грядущую катастрофу. Вместе с Вальтером Ратенау в 1918 году он создал Немецкую демократическую партию. Настало время Веймарской республики, Версальского мира, разорительных репараций и контрибуций. Ялмар Хорас Грили был в эти годы уже зрелым мужчиной. Ему было более сорока лет.

Благие намерения

Поражение в Великой войне очень больно ударило по немцам. Люди голодали. Марка страшно обесценилась. Страна вошла в виток тяжелой гиперинфляции, когда деньги стали просто бумагой. Ни один из предложенных финансистами рецептов экономику так и не оздоровил. Как вытащить Германию из этого кошмара, никто не знал. Знал, что нужно делать, лишь Шахт.

Когда в конце 1923 года его назначили президентом Рейхсбанка Германии, в успех не верил никто.

Но Шахту удалось буквально за несколько лет остановить инфляцию и оздоровить экономику. Для этого он ввел обеспеченную рентную марку, полностью запретил спекуляцию валютой, умудрился получить иностранные займы и начал вкладывать деньги в восстановление промышленности.

Схема была простая и хитрая: потраченные на репарации средства тут же возвращались в виде займов, совершали круговое обращение по стране, вновь превращались в репарации, займы и т.д. Страна поднималась из руин. О Шахте стали говорить как о человеке, спасшем Отечество.

Но Шахт знал: удержать экономику сможет только особое правительство. Экономика должна жестко контролироваться государством. Банкиры и политики старой школы этого не понимали. Шахт зорко присматривался к людям в поисках национального лидера. Демократические силы ничего хорошего предложить не могли, коммунистов Шахт боялся, монархия отжила свой век... Среди молодых политиков он увидел перспективного оратора - национал-социалиста Адольфа Гитлера. Он оказал нацистам поддержку, прежде всего финансовую. Шахт думал, что управлять Гитлером будет легко. В 1933 году Гитлер пришел к власти.

Дорога в ад

Сначала отношения между Шахтом и Гитлером были замечательные. Еще бы! Шахту удалось пролить на Германию золотой дождь. Он придумал специальные «векселя Мефо», за счет которых развивалась оборонная промышленность, разработал систему счетов АСКИ - специально для расчетов с иностранцами. Ему удалось снизить безработицу, всюду возводились новые заводы,прокладывались автобаны. Рейхсбанк твердой рукой направлял денежные потоки, и немцы забыли об инфляции.

Гитлер обещал им светлое будущее в Великом рейхе. Шахт был солидарен с Гитлером, пока тот не перешел от возрождения Германии к завоеванию соседей и уничтожению евреев.

Ялмар совершенно не вписывался в среду «партийцев» - немолодой, худой, высокий, с идеально накрахмаленным стоячим воротничком и сигарой во рту. Холодный как рыба и изворотливый как змея. Но в то же время человек честный. На другой день после Хрустальной ночи он открыто заявил сотрудникам Рейхсбанка, что устраивать еврейские погромы безнравственно. На другой же день после вторжения в Польшу написал возмущенное письмо Гитлеру. Очень скоро он понял, что война с СССР приведет Германию к краху.

Словом, Шахт был абсолютно против расовой политики Гитлера и новой мировой войны. И не боялся об этом говорить вслух. Гитлер, пока Шахт был необходим для стабилизации экономики, его ценил и даже не возражал, что финансист брезгует вступить в ряды партийцев. Но когда фюрер захотел приступить к четырехлетнему плану подготовки к войне, Шахт испугался, что экономика не выдержит. И экономику Гитлер поручил Герингу, а немолодого уже Шахта лишил министерского портфеля.

В 1942 году (война шла вовсю) Шахт заговорил о разгроме Германии и тут же был отправлен в отставку. В 1944 году о Шахте вспомнили заговорщики и решили привлечь его к участию в мятеже. Шахту шел уже седьмой десяток. Он выразил сочувствие заговорщикам, но от участия отказался. Зато когда пошли аресты, отказавшийся стать министром Шахт отправился в концентрационные лагеря - сначала в Равенсбрюк и Флоссенбюрг, а потом и в Дахау.

Заключение он переносил стоически, а смерти в Дахау избежал по простой причине - лагерь освободили союзники. И тут же из лагеря для врагов рейха он отправился в тюрьму для нацистских преступников. Вскоре состоялся знаменитый Нюрнбергский трибунал. Шахта, точно так же, как и других арестантов, обвиняли в преступлениях против мира и человечности. Шахт, конечно, не был святым. Но он не только не убил ни одного человека своими руками, но и не подписал ни единого подобного приказа. Всю жизнь он делал только одно - регулировал денежные потоки, вкладывал средства в производство, поднимал экономику страны. И так бы он делал при любом правительстве.

На вопрос, почему же Шахт не выступал против политики Гитлера, он дал саркастический ответ, что, сделав так, он точно бы не дотянул до начала этого процесса. Шахта (одного из немногих) оправдали. Но на этом его мытарства не закончились. Состоялся еще один суд - денацификационный. Шахт, который никогда не был нацистом, получил восемь лет. Шел уже 1947 год... Шахту исполнилось ровно 70 лет. В 1948 году его отпустили на свободу - без денег и без крыши над головой. Но уже скоро он возглавил банк в Дюссельдорфе и дожил до возраста патриархов - до 93 лет. Был ли он злодеем? В прямом смысле - нет. Но именно он привел к власти в Германии Гитлера и его партию...