Салтыкова Дарья Николаевна (Салтычиха)

История знает немало примеров изощренного садизма. Деяния серийных убийц леденят кровь. А когда в качестве душегуба выступает женщина, это вдвойне страшно. Дарья Салтыкова, известная как Салтычиха, за 5 лет зверски убила около 138 крепостных крестьян и даже покушалась на жизнь деда Федора Тютчева. Дело Салтыковой положило начало новой эпохе законности, в которой высокий статус уже не давал права на беспредел.

Да́рья Никола́евна Салтыко́ва по прозвищу Салтычи́ха — русская помещица, вошедшая в историю как изощрённая садистка и серийная убийца нескольких десятков подвластных ей крепостных крестьян.
Да́рья Никола́евна Салтыко́ва по прозвищу Салтычи́ха — русская помещица, вошедшая в историю как изощрённая садистка и серийная убийца нескольких десятков подвластных ей крепостных крестьян.

ВСЕ КАК ОБЫЧНО

Дарья Николаевна Салтыкова родилась в марте 1730 года в семье московского столбового дворянина Иванова. Родственниками будущей садистки были известные люди, такие как Давыдовы, Строгановы, Толстые, Мусины-Пушкины и др. О ее детстве практически ничего не известно, поэтому остается загадкой, отчего обычная девушка превратилась в жестокую душегубку.

Дарья Николаевна не засиделась в невестах, она вовремя вышла замуж за ротмистра лейб-гвардии конного полка Глеба Салтыкова, довольно обеспеченного человека. В браке родилось два сына, а уже в 26 лет Салтыкова стала вдовой, унаследовав от мужа 1000 душ крепостных и большое количество земель на юго-западе Москвы. Самым любимым поместьем Салтыковой, в котором она проводила большую часть своего времени, было Троицкое.

Дарья была очень набожной женщиной и ежегодно совершала паломничество к православным святыням, даже добралась до Киево-Печерской лавры. Она не скупилась на пожертвования и милостыню.

И вот на фоне этого благолепия и набожности вдруг стала развиваться страшная трагедия. Вначале все было на уровне слухов о том, что некая помещица собственноручно забивает до смерти крестьян. А потом люди стали замечать телеги с чуть прикрытыми рогожей покойниками. Якобы умерших естественной смертью крепостных везли в полицейскую канцелярию для получения свидетельства. Но иногда ветер приподнимал рогожу, и тогда открывалось жуткое зрелище — обожженная кожа, вырванные волосы, множество разных ран.

СКОЛЬКО ВЕРЕВОЧКЕ НИ ВИТЬСЯ...

Поскольку Троицкое было любимым поместьем Салтычихи, именно там произошло большинство убийств. Садистка наказывала крепостных за малейшую провинность, особенно доставалось от нее женщинам и девочкам. Некоторые психологи считают, что в действиях Салтычихи явно просматривается сексуальная подоплека. Чаще всего помещица входила в раж, когда крепостная в ее присутствии мыла пол, находясь в известной позе, и нападала на нее неожиданно, со спины. Она бросалась на жертву с поленом, раскаленным утюгом, с любым предметом, попавшимся под руку, а затем передавала конюхам, которые пороли несчастную до смерти. Сама же бегала вокруг и кричала: «Бейте до смерти, бейте сильнее!»

Изощренный ум этого монстра в юбке придумывал самые мучительные наказания. Убивая крестьянку Ларионову, садистка поднесла горящую свечу к волосам девушки, крестьянку Петрову по ее приказу загнали по шею в водоем и оставили там на несколько часов, а ведь это было в ноябре. Салтычиха била беременных крепостных ногами в живот, а потом на морозе оставляла умирать младенца, положив его на тело матери.

Имелись жертвы и среди мужчин. Крепостного Андреева продержали несколько часов на морозе, потом втащили в дом, где помещица избила его палкой, потом раскаленными щипцами вырвала уши жертвы, плескала ему в лицо кипятком и при этом еще пинала ногами.

Долгое время ее бесчинства оставались безнаказанными, уж слишком много у нее было влиятельных родственников, да и денег на взятки она не жалела. Поэтому наказывали не душегубку, а осмелившихся подать жалобу императрице Екатерине II. Тем не менее двум крестьянам, Мартынову и Ильину, жен которых убила Салтычиха, в 1762 году удалось подать «письменное рукоприкладство». Для этого им пришлось добираться до Санкт-Петербурга.

Скорее всего, они нашли человека, через которого смогли передать жалобу императрице, возможно, дали ему взятку. Так или иначе, Екатерина получила заявление Ильина и Мартынова, в котором авторы сообщали о бесчинствах, творимых помещицей, просили защитить крестьян от издевательств и не отдавать их Салтыковой.

Может быть, императрица, как обычно, оставила бы без внимания эту бумагу, но уж о слишком большом количестве жертв в ней говорилось. И донос отправился по инстанциям. 1 октября 1762 года московская юстиц-коллегия приняла его в производство. И опять же Ильину и Мартынову повезло, их дело было поручено Степану Волкову, человеку без связей, рабочей лошадке. В помощь Волкову был назначен князь Дмитрий Цицианов. Выбор пал на Волкова неслучайно, уж очень неоднозначное и рисковое было дело, никто не хотел им заниматься. С одной стороны, императрица была в курсе, а с другой — у Салтыковой имелись многочисленные влиятельные родственники.

Целый год следователи допрашивали свидетелей и изучали счетные книги помещицы. Это позволило заодно определить чиновников, кормящихся с руки Салтыковой.

Вот тут и началось самое интересное. Следователи сразу обратили внимание на то, что процент официальных смертей крепостных был очень высок, и в основном это были женщины. Кроме того, по многим из эпизодов просматривался состав преступления, однако следствия не проводилось. Например, в 1759 году для освидетельствования было предъявлено тело крепостного Андреева с явными следами насильственной смерти, но в документах прослеживались грубые нарушения, были перепутаны сроки и т. д., что указывало на подлог.

Также следователей насторожила такая тенденция: молодая здоровая женщина, попав в дом Салтычихи, умирала, не прожив там и двух недель. Да и у самого Ермолая Ильина таким же образом в течение 3 лет умерли три жены. И это у человека, особо приближенного к помещице (он был личным конюхом Салтыковой).

Несмотря на упоминание в домовых книгах Салтыковой крепостных, отпущенных ею в свои деревни, никто этих людей не видел либо они умирали сразу по приезде в родные места.

В ходе следствия было выяснено, что с 1756 по 1762 год на Салтыкову крестьяне подали 21 жалобу, даже для того времени это было много. Но все эти жалобщики были возвращены помещице, где она с ними разбиралась по-своему. В лучшем случае их ссылала на каторгу, а в худшем содержала в собственной тюрьме с пыточными комнатами, кандалами и прочими атрибутами тюремной жизни.

АРЕСТ

Работу следователей со свидетелями затрудняло то, что Салтыкова находилась на свободе и могла жестоко наказывать тех, кто помогал следствию. И люди боялись откровенничать. Поэтому Сенат разрешил следствию применить в отношении Салтычихи пытку. Кроме того, ее отстранили от управления имуществом и устроили повальный обыск во всех имениях.

Что касается пытки, то императрица не дала на нее своего разрешения. Она считала, что запугивать пыткой, чтобы получить нужные сведения, можно, но применять ее нельзя. Ею был даже издан специальный указ по этому поводу. Документ имел гриф «секретно», о нем не должны были знать, чтобы угроза применить пытку была эффективной. Однако, когда Волков сообщил Дарье Салтыковой о предстоящей пытке во время дознания, она продолжала отрицать свою вину и «не желала себя оговаривать». Скорее всего, дело тут не в сильном духе Салтычихи, а в ее осведомленности, ведь у помещицы было немало друзей, в том числе и в полицейской среде.

Тогда следователь еще раз обратился в Сенат с просьбой разрешить ему не только запугивание, но и применение пытки на практике. Но в ответ ему запретили применять и пытку, и угрозы.

ЛЮБОВНИЦА ТЮТЧЕВА

В ходе следствия выяснился еще один эпизод.

Молодой капитан Николай Андреевич Тютчев (дед известного поэта) в 1760 году занимался межеванием земель в поместье Салтыковой. Тогда он стал любовником 30-летней вдовы. И все бы ничего, но в 1762 году капитан решил жениться на молодой девушке.

Отвергнутая любовница решила отомстить и приказала своему конюху изготовить бомбу из пороха и серы. Было предпринято несколько попыток взорвать московский дом Тютчева, где он проживал вместе с невестой. Но все они сорвались — конюх побоялся совершить этот теракт.

Неугомонная Салтычиха придумала организовать засаду из 12 мужиков на пути поезда, которым капитан ехал в Тамбов по служебным делам. Однако такое действие грозило участникам даже не каторгой, а казнью. Поэтому они снова струсили, подбросив Тютчеву письмо с предупреждением о покушении. Тот принял меры, сообщив властям о предполагаемом нападении, и получил охрану. Узнав об этом, Салтычиха отменила операцию.

Тем не менее подозреваемая была признана виновной, в том числе и в «злоумышлении на жизнь капитана Тютчева».

«ИМЕНОВАТЬ СИЕ ЧУДОВИЩЕ МУЩИНОЮ»

Только весной 1765 года следователи закончили свою работу и передали дело на дальнейшее рассмотрение в Сенат. Никто не сомневался, что приговор будет обвинительным. Однако 3 года понадобилось Сенату, чтобы признать Салтыкову виновной. Но приговор выносить сенаторы не стали, предоставив это императрице. Екатерина II оказалась на перепутье. По всему садистку надо было отправить на казнь, но как быть с собственным образом «гуманной и чадолюбивой» правительницы? Только в начале октября 1768 года она подписала указ, в котором было описано наказание, назначенное Салтычихе, и порядок его исполнения. Помещицу лишили дворянского титула, запретили носить фамилии отца и мужа, приговорили к отбыванию в течение часа у позорного столба с надписью над головой: «Мучительница и душегубица» — и к пожизненному заключению в подземной тюрьме, без света и общения. Кроме того, этим же указом императрица постановила впредь «именовать сие чудовище мущиною».

В день осуществления наказания Салтыкова была доставлена на площадь под конвоем конных гусар. Преступница поднялась на эшафот, ее привязали к позорному столбу цепями и зачитали указ императрицы. Через час ее посадили в черный возок и отправили в Ивановский женский монастырь. Там ее ждала подземная «покаянная» камера, в которую совсем не проникал свет. Такое содержание Салтыковой символизировало похороны заживо. Только во время обеда приносили свечной огарок. Доступ к ней имела только настоятельница монастыря. Но до сих пор неизвестно, о чем они говорили и как вела себя заключенная.

В этих условиях Салтыкова провела 11 лет. В 1779 году режим был немного ослаблен. Заключенную переместили в каменную пристройку соборного храма этого же монастыря. Здесь имелось небольшое зарешеченное окно, в которое посетители могли наблюдать за узницей и даже разговаривать с ней.

Ходили слухи, что она родила ребенка от охранника, несмотря на свои 50 лет.

Умерла Салтыкова 27 ноября 1801-го в возрасте 71 года, отсидев за свои злодеяния более 30 лет. Но вряд ли раскаялась.

ДИАГНОЗ

Доподлинно неизвестно, страдала ли Салтыкова психическими расстройствами или отдавала себе отчет в своих действиях. Остается только логически рассуждать или догадываться.

Есть мнение, что, возможно, у нее была «эпилептоидная психопатия». В пользу этого диагноза говорят приступы немотивированной агрессии, приводящие к убийствам. Люди, страдающие этим заболеванием, мрачны и угрюмы, они жестоки к животным и людям, не в состоянии контролировать гнев, даже если его последствия опасны для собственной жизни. Они сексуально неактивны, ревнивы до безумия, а также склонны к накопительству. Все описанные проявления болезни можно найти у Салтыковой. В воспоминаниях современников она осталась как женщина, находящаяся в постоянной тоске и плохом настроении. Ну а о садистских наклонностях говорят материалы следствия.

Некоторые криминалисты считают, что Салтычиха была латентной гомосексуалист-кой. Ведь не зря ее жертвы в основном молодые и привлекательные женщины. Кстати, эпилептоидные психопаты именно так проявляют свои гомосексуальные интересы — через унижение и избиение вожделенных объектов.

Впрочем, диагноз не так уж важен. Важно то, что дело завершилось наказанием помещицы — и это было впервые в истории российского правосудия.